US: temporary delays — postal services aligning new import rules, 
Europe: 1–2 weeks, 🌍 Worldwide: 1–4 weeks ✈️Loading...
2019
Авантюризм, как культурное явление, достиг классической формы в XVIII веке, служа отправной точкой для многих исследований. Однако фигуры и события как более ранних, так и более поздних периодов истории требуют осмысления через понятия «авантюрист» и «авантюра». Россия, страна радикальных социальных и политических экспериментов, часто становилась ареной таких явлений. Эта книга исследует двойную историю притяжения и отталкивания, связанную с авантюрами, и определяет границы понятия «авантюризм». Рассматривается, достаточно ли для определения авантюриста построения смелых планов и сознательного риска, или же авантюра всегда подразумевает несостоявшийся проект.
2019
Adventurism as a cultural phenomenon took its classic form in the 18th century, serving as a reference point for many studies. However, figures and events from both earlier and later historical periods necessitate understanding through the concepts of 'adventurer' and 'adventure.' Russia, a country of radical social and political experiments, often became a stage for such phenomena. This book explores the dual history of attraction and repulsion associated with adventures, and defines the boundaries of 'adventurism.' It examines whether building bold plans and consciously taking risks is sufficient to be called an adventurer, or if an adventure always implies an unfulfilled project.